19 декабря исполняется 140 лет со дня рождения первого директора Сихотэ-Алинского заповедника Константин Георгиевич Абрамов. Рассказываем об этом человеке сложной и интересной судьбы - революционере, натуралисте, охотоведе, который стал одним из основоположников заповедного дела на Дальнем Востоке.
Этот человек подвергался арестам 8 раз. Готовил побег Иосифа Виссарионовича Сталина и помогал скрываться Михаилу Александровичу Лурье. По образованию техник-механик основной опыт работы имел охотоведа-биолога. В Первую мировую, будучи офицером, получил репутацию «неблагонадёжный». Для дальневосточных «охотуправителей» был «неуживчивым стариком с тяжелым характером». Член Русского Географического Общества, автор 70 научных и научно-популярных работ. Человек с неуёмным подавляющим темпераментом, бескомпромиссный, честный, с обостренным чувством справедливости, революционер, ученый, охотовед, эрудит, талантливый организатор – все это о Константине Георгиевиче Абрамове – основателе и первом директоре Сихотэ-Алинского заповедника.
Революционная молодость
Он родился 19 декабря 1883 года в городе Богородске (ныне г. Ногинск, Московской области). Его отец, Георгий Федорович был по должности мастер (в «царские времена» привилегированная «прослойка» в рабочем классе). Мать - домохозяйка, воспитывала детей. По воспоминаниям Абрамова он с родителями жил в отдельном двухэтажном особняке с огромным фруктовым садом. Была в семье и прислуга. Так что будущий революционер-большевик никак «не тянул» на пролетарское происхождение.
В Москве Константин Георгиевич по настоянию отца закончил техническое училище им. Осипа Комиссарова (ныне Московский политехнический университет). Особого интереса к учебе не проявлял, с малолетства пристрастился к природе, к «натуралистическим занятиям, а потому специальностью овладел слабо». С нетерпением ждал каникул, чтобы бродить в лесу.
«Только он встал на ноги, они понесли его в лес, на природу, на тропы читать следы по сломанным веткам, помёту, по голосам и повадкам зверья и птиц. Книга Природы раскрыла перед Костей свои секреты, и он уже никогда не смог от нее оторваться» - Ефим Терешенков в очерке об Абрамове (1958).
В последние годы учебы Константин Георгиевич втянулся в так называемое рабочее движение: посещал революционный кружок, изучал политэкономию. Как позже признался Абрамов, его жизненные устремления на много лет перевернули события 9 января 1905 года – расстрел демонстрации в Петербурге, и он принял твердое решение бороться за «всенародное счастье».
В 21 год Константин Георгиевич вступил в ряды Московской организации РСДРП. По направлению партии отбыл в Баку. Входил в состав Бакинского комитета и по мнению советского историка Николая Яковлевича Мокеева был одним из самых активных участников местных революционных событий. Первое «тюремное крещение» Абрамов получил в числе 30 бакинских большевиков и был посажен в крепость Карс.
В очередной раз оказавшись в неволе (Баиловская тюрьма в Баку, 1908 г.) Константин Георгиевич познакомился с И.В. Сталиным (Коба), А.Я. Вышинским, Г.К. Орджоникидзе, К.Е. Ворошиловым – будущими руководителями страны.
Другим ярким эпизодом революционного периода Абрамова, было его участие в сокрытии беглого Юрия Александровича Ларина (настоящее имя Лурье Михаил /Иехиэль-Михаэль/ Александрович), советского государственного деятеля, экономиста.
Сам же Константин Георгиевич подвергался арестам по политическим мотивам восемь раз. Кстати, количество арестов, ссылок было в то время своеобразным мерилом профессиональной деятельности борцов с «царским режимом»!
В 1909 году за революционную деятельность власти отправили Константина Георгиевича на три года в ссылку в г. Усть-Усольск Зырянского края (с 1930 г. Сыктывкар, Коми-Пермяцкий АО). Однако вместо революционной борьбы Абрамов занимался рыбалкой, пропадал на охоте, хотя последнее и запрещалось. Он обрел друзей среди аборигенов, собирал материалы по охотоведению. Впоследствии Константин Георгиевич вспоминал три года ссылки как «счастливейшее время жизни». Отбыв наказание, Константин Георгиевич приехал в Москву, устроился на службу в Московскую поверительную палату мер и весов, получив должность государственного инспектора.
Возвращение к природе
Вскоре началась Первая мировая война, и Абрамова призвали служить в армию. После войны, в 1919 году вступил в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии, откуда демобилизовался в 1922 году и вернулся на службу в Палату мер и весов. Уже на следующий год его командировали в Читу, а затем и в Приморье для создания поверочного учреждения. Здесь Абрамов активно сотрудничал с местным охотобществом во Владивостоке, вступил в отдел Русского Географического общества, познакомился с известным исследователем Владимиром Клавдиевичем Арсеньевым, с учеными-натуралистами. И, наконец, в 1927 году, в возрасте 44 лет, Константин Абрамов навсегда перешел в любимую им отрасль – природоведение и охота.
Работал в охоттовариществе «Промысловик», созданном по его инициативе, в областной охотинспекции. Он обследовал состояние оленеводческих хозяйств на юге Приморья и лесные участки на побережье Японского моря - местообитания диких пятнистых оленей. По итогам работы он подготовил документы с предложениями по дальнейшему развитию пантового оленеводства и по сохранению нещадно истребляемого дикого пятнистого оленя. В 1929 году, в «Записках Владивостокского отдела Государственного географического общества» была опубликовала статья Абрамова - «Некоторые данные о пятнистом олене (Cervus hortulorum Sw.) в Приморье», а в 1930 – издается монография «Пятнистый олень: Элементарные сведения по пантовому оленеводству». В целом, именно благодаря К.Г. Абрамову в Советской России были приняты меры по сохранению пятнистого оленя в Приморье.
Основание Сихотэ-Алинского заповедника
Создание на Дальнем Востоке заповедников еще только планировали, а Константин Григорьевич, уходя в тайгу, уже присматривался к участкам с сохранившимися на них редкими животными. Всесоюзный НИИ пушно-мехового и охотничье-промыслового хозяйства (ВНИПО) в 1932-1933 годы организовал Амурскую охотпромысловую биологическую экспедицию под руководством московского ученого - зоолога В.В. Стаханова и инспектора охоты при Уполномоченном народного комиссариата внешней торговли по Дальневосточному краю К.Г. Абрамова. Один из отрядов исследователей возглавил сам Константин Григорьевич, второй – охотовед ВНИПО Юрий Алексеевич Салмин.
В 1934 году. Абрамов списывается с «товарищем по революционным делам» Петром Гермогеновичем Смидовичем, возглавлявшим Комитет по заповедникам при ВЦИКе, представив убедительное обоснование создания заповедника в среднем Сихотэ-Алине. В ноябре 1934 года он поступает на работу в Комитет по заповедникам и получает задание провести рекогносцировочную экспедицию с целью уточнения границ будущего Сихотэ-Алинского заповедника. Эту работу он проводит зимой 1935 года вместе Юрием Александровичем Салминым, откомандированным из Москвы Комитетом по заповедникам в распоряжение Абрамова.
10 февраля 1935 года Сихотэ-Алинский заповедник был официально учрежден Постановлением ВЦИК СНК РСФСР на площади в 1 млн. га с охранной зоной – 700 тыс. га. Директором заповедника был назначен Константин Георгиевич Абрамов. В том же году Абрамов пригласил на работу Ю.А. Салмина на должность – заместителя по научной работе.
Созданный Сихотэ-Алинский заповедник имел охраняемую территорию площадью 1,8 млн га – самый большой заповедник в те годы и второй по площади суши за всю историю отечественного заповедного дела.
Крайне удачный выбор Абрамовым своего заместителя по научной части повлек сразу за собой формирование сильного научного отдела молодого заповедника – в частности, в 1936 в его ряды вливаются товарищи Салмина по КЮБЗу: и зоолог Валентин Дмитриевич Шамыкин, на долгие годы связавший себя с заповедным делом, и Лев Георгиевич Капланов, будущая легенда полевой териологии и охраны дикой природы на Дальнем Востоке.
Константин Георгиевич направил свое внимание территориальной охране заповедника. Абрамову приходилось вести борьбу не только с «кулаками», браконьерами, но и с государственными организациями. Константин Георгиевич, отмечали современники, часто бывал горяч «по-революционному», добиваясь цели невероятнейшим напором энергии.
Так, по воспоминаниям Абрамова, в верховье реки Колумбе стояла фанза китайского охотника. После организации заповедника он подлежал выселению. Около фанзы были и плантация опийного мака. Абрамов сжёг и фанзу, и плантацию. При этом огорченный китаец приговаривал: «Капитана Абрамова - очень плохой капитана. До революции здесь ходила капитана Арсеньева. Арсеньева очень хороший капитана был, он разрешал жить…».
Столкнувшись с фактами браконьерства со стороны военных топографов, Константин Георгиевич издает приказ: службе охраны, в случае обнаружения в заповеднике военного с длинноствольным нарезным оружием, стрелять в него без предупреждения. Копию приказа Абрамов направляет главному на Дальнем Востоке воинскому начальнику - командарму Василию Блюхеру. На Блюхера это производит впечатление и он запрещает своим топографам появляться на территории заповедника с винтовками и карабинами.
Другой приказ позволял сотрудникам охраны заповедника открывать огонь на судном пограничников, которые практиковали стрельбу с катеров по горалу. Копия приказа также была направлена в соответствующее ведомство, вопрос снова решился в пользу заповедника.
Отъезд из Сихотэ-Алиня и новые исследования
К сожалению, новое руководство республиканского Комитета по заповедникам, не оценило подходы Абрамова к работе. В конце августа 1937 года Константина Георгиевича без предупреждения переводят в заместители директора по научной работе, заменив его на должности «своим» человеком. Через год Константин Георгиевич по собственному желанию навсегда покидает свое детище и уезжает в Москву, где издает некоторые свои труды.
Затем работает в Хабаровске старшим научным сотрудником Дальневосточной «зональной лаборатории биологии и промысла», обследует состояние промысловых животных в отдельных районах Хабаровского края. Ключевым предметом его исследований становятся вопросы охотничьей кинологии (он крупный специалист по амурской лайке) и популяция соболя. В продолжение почти пяти лет он проводит свои исследования в нижнем течении реки Амура (бассейн реки Горина) по амурской лайке и одновременно уделяет много внимания изучению вопросов по учету соболя и его акклиматизации.
Но вскоре неожиданно для самого Абрамова его приглашают на должность директора Супутинского, ныне Уссурийского заповедника им. Комарова. И здесь он с прежним усердием «перекрывает кислород» местным браконьерам.
Абрамова трижды снимали с должности, затем отменяли приказы, а в марте 1948 года Константин Георгиевич попросил перевести его в Зоологический сектор научным сотрудником по темам биология копытных и биология соболя, где он и проработал (с небольшим перерывом) до ухода на пенсию в 1961 году.
Константина Георгиевича не стало 3 декабря 1961 года в возрасте 77 лет. По его прижизненной просьбе он похоронен на территории Уссурийского заповедника, в местах, которым посвятил жизнь, беззаветно сохраняя богатства уссурийской тайги.
В июле 2006 года Решением Правительства РФ Сихотэ-Алинскому государственному природному биосферному заповеднику было присвоено имя его организатора и первого директора, основоположника заповедного дела на Дальнем Востоке, зоолога Константина Георгиевича Абрамова.
При подготовке текста были использованы публикации Евгения Суворова и Всеволода Степаницкого